России нужна традиция: твёрдая, прямолинейная и объективная

Будущее российской государственности, равно как и самой России, по мере приближения «часа X» становится всё более обсуждаемой и анализируемой темой, что естественно и закономерно. Однако, вряд ли можно утверждать о том, что многочисленные разговоры об этом свидетельствуют об обилии вариантов развития политической ситуации в грядущем году, идущем на смену нынешнему, избыточно кризисному году. Фактически, все диспуты о будущем развитии событий компонуют лишь два-три, от силы четыре варианта.

Говорить о традициях преемственности, или как нынче принято говорить – "транзита" власти в России несколько странно, в силу отсутствия не только сложившихся элит, но и политической системы в целом. Поэтому эпоха каждого из правителей, правящего сколь-либо продолжительное время, заканчивается тем или иным катаклизмом. Это подтверждается и многочисленными фактами из истории Российского государства, какие бы формы оно не принимало: «Как правило, новая свобода начиналась с развенчания прежнего "отца народов", который обычно оказывался либо тираном, либо игрушкой в руках темных сил. В крупномасштабных случаях объявлялась анафема всему старому режиму – будь то "кровавый царизм" или "тоталитарная коммунистическая диктатура"» - считает эксперт портала "Евразия" Михаил Мошкин.

Однако, касательно нынешнего положения дел эксперт делает прогноз, что «нынешний "транзит власти" станет исключением из правил только в том случае, если Владимир Путин, не смотря на формальности, сохранит контроль над властью». Т.е. передача власти как таковая не должна произойти, как это и было с "преемником" Дмитрием Медведевым в 2008. Даже если Владимир Путин формально "уйдёт" - под давлением оппозиции, грозящей "революцией", или же под тяжестью объективных обстоятельств, – даже в этом случае, раде предотвращения революционного слома всей политической конструкции, а за ней, возможно, и российской государственности, он должен остаться реальным decision-maker’ом – субъектом государственной политики и подлинным центром власти. Такова основная идея Михаила Мошкина.

Своё убеждение в том, что нынешний президент должен остаться ключевой фигурой российской политики и в будущем, эксперт основывает, во-первых, на том, что общественный консенсус, сложившийся вокруг фигуры Владимира Путина, остаётся довольно сильным - это утверждение подкрепляется широко известными данными различных соцопросов. Во-вторых, по мнению Михаила Мошкина, существует и общественный запрос на продолжение курса, проводимого нынешней властью, как альтернативы "майдану". Об этом также свидетельствуют данные опроса населения России.

А популярному, сильному президенту (даже чересчур сильному, утверждает эксперт, – в сравнении с другими политическими игроками) не требуется сменщик, которому бы уходящий из политики глава государства передал реальные бразды правления. Если от самого Путина, напоминает Мошкин, требовалось быть максимально непохожим на Ельцина, то Дмитрия Медведева, Сергея Иванова, возможно, Сергея Шойгу, пополнившего скамейку "запасных", и других высших госчиновников, полагаемых «преемниками», все воспринимают не как грядущую новую власть, а как продолжателей нынешней политики, эдаких «верных путинцев». Фактически, президентом сейчас может стать только тот, на кого, грубо говоря, покажет пальцем Путин, назначив местоблюстителем при сохранении собственной власти, как это уже было в 2008-2012.

Вся проблема заключается в том, что нынешняя власть пытается с нуля создать традицию преемственности, которой, определённо, в России фактически не было – по крайней мере на протяжении последних ста лет точно. «Путин решительно ломает традицию, согласно которой каждый следующий президент заново определяет все правила», - констатирует развитие событий Мошкин.

Поэтому-то вариант, что даже в случае "вынужденого" ухода Владимир Путин останется ключевым субъектом российской политики, лидером общенародного консенсуса, и является наиболее вероятным. В этой связи эксперт упоминает Франклина Рузвельта, с которым Путина часто сравнивают. Такой общенациональный лидер может де-юре и не занимать высшую должность – достаточно вспомнить архитектора китайских реформ Дэн Сяопина. «В этом смысле, - заключает Михаил Мошкин, - фамилия следующего президента России, пресловутого преемника, не столь уж важна. Вполне возможно, что в политической системе, которая сложится при неформальном лидерстве Путина, глава государства и не будет играть первенствующую роль».

В конце концов, сейчас важен не преемник, а преемственность – такова основная мысль Михаила Мошкина.

Другой эксперт портала «Евразия», Наталья Луковникова, не только считает преемственность власти в России возможной, но и подводит политическую базу под этот новый для Росси процесс.

Определяя преемственность как «возможность законной смены правителей в результате демократических выборов» (возможность революционного переворота в России эксперт категорически отрицает), обеспечение преемственности она возлагает на формирование объединяющей идеи. «В более широком смысле принцип преемственности, – полагает Наталья Луковникова, - это частное проявление всеобщего принципа постепенности или ещё более фундаментального принципа непрерывного течения времени». И с точки зрения сохранения курса, выбранного и осуществляемого нынешней властью, какой-то крупный, мобилизующий общество национальный проект мог бы быть удачно использован для выполнения данной задачи. Это, во-первых, обеспечит переход верховной власти к представителю той же правящей элиты, что и Владимир Путин, и, во-вторых, послужит амортизатором социальных дисбалансов, которые могут возникнуть на фоне усиления давления на Россию и Путина лично со стороны США.

По мнению Луковниковой, работа по формированию объединяющей идеи, пусть даже только информационный эффект от её обсуждения в СМИ, «волей или неволей становится мощнейшей PR-кампанией современной властной элиты в откладывающей "революционный" сценарий опрокидывания всей нынешней политической системы целиком. Трудно говорить о том, как в действительности скажется эта идея на жизни отдельного среднестатистического гражданина, но, в отличие от всех предыдущих программ по улучшению демографической ситуации, повышению уровня жизни социально незащищенных слоев общества и т. д., она, по крайней мере, не канет в безызвестность, но напротив – поднимется на вершину хит-парада обсуждаемых в стране тем, наряду с внешней политикой и предстоящими социальными катаклизмами».

Представители общественности демонстрируют различные точки зрения, но, отмечает эксперт, – похвала, сомнения, критика – всё это идёт в «плюс» накалу страстей вокруг объединяющей идеи. При этом создаётся впечатление сохранения жёсткого контроля со стороны центральной власти и лично президента над ситуацией в стране, отмечает Луковникова.

Однако, совсем другой вопрос, критически оценивает ситуацию эксперт, насколько нынешний политический курс хорош, насколько он вообще нужен России и пригоден для России. «Будем откровенны и признаем, что он – только начало осознания Россией своей субъектности как во внутренней, так и во внешней политике», - резонно замечает Луковникова. Это лишь первый шаг на пути построения сильной России. Для того же, чтобы продолжать идти по этому пути, убеждена она, необходима ротация элит, то есть обновление власти как принципа преемственности в своём живом, а не стагнирующем, мертвом, воплощении. Фактически эксперт говорит о необходимости создания и упрочения новой политической традиции.

Таким образом, на основании рассуждений экспертов портала «Евразия», можно заключить, что России нужна традиция: твёрдая, прямолинейная и объективная. И сейчас для её формирования имеются все необходимые компоненты: сильная власть и поддержка народа.

Эрнст Плиев