Автономность и способность к объединению: к схватке готовы

Современный мир при всех его очевидных пороках в сравнении с эпохой модерна имеет одно несомненное преимущество: сама природа нынешнего информационного, медиакратического и «смыслократического» общества облегчает задачу трансляции идеологий и дискурсов, радикально противостоящих этому обществу. Оптимальной формой для самоорганизации политических сил, по каким-либо причинам не обладающих в данный момент доступом к рычагам власти и медиа-ресурсам, является сетевая форма.

Сеть, о которой идет речь, по словам испанского социолога и теоретика информационного общества Мануэля Кастельса, «представляет собой открытые структуры, которые могут неограниченно расширяться путем включения новых узлов, если те способны к коммуникации в рамках данной сети, то есть используют аналогичные коммуникационные коды». В современном мире очевидна ключевая роль сетевого - горизонтального, нелинейного и неиерархического - способа организации.

Основным каналом производства, передачи и анализа информации становится Интернет, имеющий открытую «ризоматическую» структуру. Горизонтальный сетевой принцип лежит в основе как «нового терроризма», так и легальных структур гражданского общества - что не может не привлечь внимания теоретиков и стратегов сетецентричных войн [1].

Ризоматическая сеть как форма организации политического процесса стала предметом изучения лишь в относительно недавнее время. В связи с обсуждаемым вопросом мы хотели бы обратить внимание на работу «От слизевиков к ризоме: введение в теорию группускулярной правой» авторства видного британского политолога Роджера Гриффина, посвященную анализу этого явления [2].

Предметом исследований Гриффина является «послевоенная правая» - совокупность движений, интеллектуальных центров, фракций, групп и группок, возникших после Второй мировой войны в Европе и США, и объединяющих сторонников праворадикальных, национал-революционных, «новых правых» и «третьепутистских» идей. Сразу отметим, что идеология и практика некоторых упоминаемых Гриффином националистических групп не представляются для нас приемлемыми, притом, что сам способ самоорганизации «правой сети» является, безусловно, интересным - как с теоретической, так и с практической точки зрения.

Согласно Гриффину, для изучения данного явления абсолютно не подходит инструментарий, пригодный для описания классических политических партий и общественных движений. В результате «мириады крошечных и зачастую эфемерных, совершенно не запоминающихся группок», включенных в сеть, остаются вне внимания исследователя, хотя в целом эта сеть представляет собой серьезный политический феномен. По словам Гриффина, это то же самое, как если бы астрономы изучали только такие небесные объекты как галактики, сверхновые и красные карлики, но игнорировали бы пояса астероидов, субатомные частицы и «темное» вещество, которое, согласно последним исследованиям, составляет большую часть Вселенной.

В связи с этим Гриффин вводит понятие «группускулярности». Группускулы (в дословном переводе - «маленькие группы», «группки») представляют собой с одной стороны небольшие политические образования, а с другой - узлы сети, имеющие общие признаки.

«Группускула характеризуется отказом от каких-либо попыток создать массовую базу последователей, притязаний на широкие круги электората», - отмечает исследователь. Группускулы обладают незначительным количеством активных членов (поэтому их нельзя причислить к партиям или движениям), и существуют на принципах полной организационной автономии (поэтому к группускулам нельзя отнести партийные фракции и даже ячейки Движения сопротивления времен Второй мировой). «Тем не менее, их влияние и значение расширяются благодаря той легкости, с которой они способны объединиться с другими группками, идеология и тактика которых в достаточной мере подходит для осуществления конкретной деятельности, - продолжает Гриффин. - В результате группускула обретает образ двуликого Януса, совмещая организационную автономность и способность к объединению или усилению влияния других схожих формаций. Таким образом, мы видим, что это позволяет группускулам - в ситуации их совместного влияния на политику и общество - образовывать неиерархическое, бесцентровое (или, скорее, многоцентровое) движение с постоянно меняющимися компонентами, не имеющее лидера и обладающее подвижными границами».

На основе имеющихся обзоров группускул автор делает вывод, что некоторые из них выполняют по большей части идеологическую функцию, другие играют преимущественно координирующую роль, третьи специализируются на протестных выступлениях и акциях прямого действия, а четвертые могут сочетать в себе все три функции. При этом «узкоспециализированные и индивидуализированные группки имеют гораздо большее значение в качестве единого целого, чем суммы составных частей». Автор добавляет, что сама природа группускулы «придает особую значимость активному использованию Интернета, через который она распространяет свои принципы среди сторонников и налаживает связи с единомышленниками по всему миру».

Таким образом, на смену «политическому солдату» эпохи модерна приходит своеобразный «политический партизан», действующий по собственному разумению без приказа сверху, но иногда согласовывающий свои действия с такими же партизанами.

Описывая природу «группускулярной правой», Гриффин приводит куда менее «героическую» аналогию - пример из области биологии простейших. Массовые партии он уподобляет слизевикам (миксомицетам) - гибридной форме жизни, состоящей из бесчисленного множества одноклеточных организмов. Несмотря на отсутствие центральной нервной системы, эта колония может перемещаться подобно моллюску, руководствуясь одним лишь сознанием - такова же природа массовых движений, выглядящих как единый целеустремленный организм, обладающий сплоченностью и витальностью.

Группускулы не нуждаются в имитации существования единого живого сверхорганизма. Здесь уместнее другое сравнение - в данном случае Гриффин использует термин «ризома», введенный Жилем Делезом и Феликом Гваттари. В частности, он пишет: «Когда мы применяем концепцию ризомы к группускулярной правой, мы подчеркиваем ее динамическую природу в качестве поликратического (имеющего множество центров управления - М. М.) движения, указывая на то, что она не функционирует как единый организм, имеющий, подобно дереву, главный корень, ветви, листовой полог или же четко определенные внутренние и наружные части, начало и конец». Напротив, она ведет себя как запутанная корневая система травянистых или корнеплодных растений, демонстрируя то, что по Делезу и Гваттари является признаками ризомы: «множественные источники и начала, которые переплетаются и соединяются друг с другом».

Вспышки спонтанной активности, порождающие и питающие группускулы, образуют узлы силового поля или сети радикальной политической энергии, которая поддерживает жизнеспособность и жизнестойкость организма в качестве единого целого. В данном случае прямая аналогия - Интернет, который нельзя вывести из строя, выключив какой-то из его компонентов, так как во «Всемирной паутине» отсутствует центр управления.

Важнейшее условием появления, становления и выживания группускулярной сети - среда, в которой она может функционировать, и от которой подпитывается. В случае группускулярной правой, которая, согласно Гриффину, не имеет прямой или косвенной государственной поддержки, такой средой является так называемое «негражданское общество». Если гражданское общество прилегает к пространству, которое занимает официальная партийная политика, и «является ключевым механизмом реализации гуманистических традиций и усвоения демократических традиций в либеральных обществах» (заметим, что сам Гриффин придерживается именно либеральных взглядов), то «негражданское общество» - это «тот сегмент гражданского общества, без которого идеи внепарламентского протеста, антилиберальные идеологии и антисистемная политика не могут принять организационные формы».

Достаточно очевидно, описанная автором модель функционирования политических сетей универсальна: автономные группускулы, подключенные к этим сетям, не обязательно должны иметь антисистемную направленность или придерживаться ультра-радикальной идеологии. По такому принципу может функционировать любая сеть, независимая от партийно-государственной власти и «институтов гражданского общества», патронируемых этой властью.

[1] В этом смысле особый интерес представляют разработки вице-адмирала Артура К. Сибровски и монография экспертов RAND CorporatIon Джона Аркильи и Дэвида Ронфельдта: Arquilla, J. and D. Ronfeldt, Networks and Netwars: The Future of Terror, Crime, and Militancy. - RAND: Santa Monica, CA, 2001.

[2] Griffin Roger. From Slime Mould to Rhizome: An Introduction to the Groupuscular Right, Patterns of Prejudice, 2003; перевод см. в сборнике «Верхи и низы русского национализма» под ред. А. Верховского. - М.: 2007.

• Борись с огнем огнем: компьютерные технологии против мондиализма
• Контрглобалистский проект: цели и основы
• Сетевая изнанка «гражданского общества»
• В поисках созидательного хаоса
• Сетевая война и проблема идентичности